Разве для смерти рождаются дети, Родина? Разве хотела ты нашей смерти, Родина?
Возможно не совсем обосновано, но его считают и первым археологом придонья. Конечно венецианский купец искал в первую очередь сокровища, но раскопав курган, он весьма тщательно описал как обстоятельства раскопок, так и все найденные вещи, их местоположение и тому подобное. Жалко, что с течением времени все так поменялось, что врядли сейчас возможно найти этот же курган и сравнить.
Из книги Путешествие в Тану
§ 8. В те времена, когда консулом в Тане был мессер Пьетро Ландо, приехал из Каира один человек по имени Гульбедин. Он рассказал, что в бытность свою в Каире слышал от какой-то женщины-татарки, что в одном из подобных курганов, называемом Контебе, (26) Аланы спрятали большое сокровище. Эта самая женщина даже сообщила ему некоторые признаки как холма, так и местности. Гульбедин принялся раскапывать курган; он проделал несколько колодцев, то в одном месте, то в другом. Так он продолжал копать в течение двух лет, после чего умер. Люди пришли к заключению, что он только по неспособности не сумел отыскать тот клад.
§ 9. В связи с этим в 1437 году, в канун дня св. Екатерины, (27) в Тане собрались семеро из нас, купцов, в доме Бартоломео Россо, гражданина Венеции. Там были: Франко Корнарио, брат покойного Якобо Корнарио из банка; Катарин Контарини, который впоследствии торговал в Константинополе; Дзуан Барбариго, брат покойного Андреа из Кандии; Дзуан да Валле, который умер капитаном фусты (28) на озере Гарда; это он в 1428 году вместе с другими венецианцами отправился в Дербент, построил с разрешения местного правителя фусту и захватил несколько кораблей, плывших из Стравы, (29) что было поразительно, однако сейчас я прерву этот рассказ; Моизе Бон, сын Александра из Дзудекки; (30) Бартоломео Россо и я (вместе со св. Екатериной, которую я считаю за восьмую в нашем договоре и союзе).
Итак, повторяю, все мы — семеро купцов (31) — находились в доме вышеназванного Бартоломео Россо в канун дня св. Екатерины (причем трое из поименованных лиц уже бывали в этих местах до нас) и вели беседу об этом самом кладе. Наконец мы пришли к соглашению между собой и сделали запись, скрепленную клятвой (документ был написан рукой Катерина Контарини, а копия его и до настоящего времени хранится у меня), о том, что отправимся копать на той горе.
§ 10. Мы нашли сто двадцать человек, чтобы отвезти их вместе с нами на эту работу; каждому мы платили по меньшей мере три дуката (32) в месяц. Спустя восемь дней все мы семеро, вместе со ста двадцатью наемными работниками, выехали из Таны, забрав с собой одежду, продовольствие, оружие и инструменты; все это мы везли на санях (33) (подобно тому, как возят поклажу в России), двигаясь по льду, по реке. Мы добрались до нужного нам места уже на следующий день, потому что оно находится на самой реке и отстоит примерно на шестьдесят миль от Таны.
Курган имел в высоту пятьдесят футов, сверху он плоский. На плоскости находился другой курган, похожий на круглую шапку с полями вокруг, так что два человека могли бы идти по ним один вплотную к другому. Этот второй курган был высотой в двенадцать футов. Нижний курган имел очертание круга, как будто его сделали по циркулю; диаметр его равен 80 футам.
Мы начали врезаться и копать на плоскости большего кургана, там, где начинается меньший курган. Мы имели намерение проникнуть внутрь снизу вверх, до самой верхушки, и хотели проделать широкий ход, идя в длину. В начале раскапывания почва была настолько твердой и промерзшей, что ни мотыгами, ни топорами мы не могли ее разбить; однако, едва углубившись, мы обнаружили мягкую землю. Поэтому в тот день мы хорошо потрудились. На следующее утро, возобновив работу, мы наткнулись на обледенелый грунт, еще более твердый, чем вначале, так что были принуждены оставить тогда свое предприятие и возвратиться в Тану, но все же с намерением и твердой решимостью вернуться к делу весной.
§ 11. К концу марта мы и вернулись, опять с судами и лодками, привезли сто пятьдесят человек и принялись копать. За двадцать два дня мы сделали ход длиной приблизительно в шестьдесят футов, шириной в восемь и высотой в десять футов.
Теперь вы услышите о вещах весьма удивительных и, так сказать, невероятных.
Мы нашли все, как было предсказано. Поэтому мы еще больше уверовали в то, что нам говорилось, и настолько, что, в надежде отыскать сокровище, мы пустились таскать носилки усерднее, чем те люди, которым мы платили, и как раз я стал мастером по носилкам. Удивительное заключалось в том, что верхний слой был черен от травы, затем по всей поверхности лежал уголь. (34) Это, конечно, возможно, потому что, имея здесь же ивовые леса, легко было жечь ивняк по всему кургану. Ниже лежала зола на глубину одной пяди. Это также возможно, ввиду того, что рядом имеются заросли камыша: при его сжигании получалась зола. Ниже, на глубину еще одной пяди, лежала шелуха от проса. По поводу этого можно сказать, что здесь, когда ели просяную кашу, то сохраняли шелуху, чтобы положить ее на это место; однако я хотел бы знать, сколько надо было иметь проса, чтобы заполнить шелухой, да еще на глубину целой пяди, всю поверхность этого кургана? Еще ниже лежала рыбья чешуя, а именно — чешуя морского окуня и других рыб, и также на глубину одной пяди. Конечно, можно было бы сказать, что в этой реке ловилось множество окуней и другой рыбы и их чешуи могло хватить, чтобы покрыть весь курган; однако я предоставляю сообразить самим читателям, насколько это возможно и правдоподобно. Сам я могу лишь удостоверить, что это сущая истина. В связи со сказанным я полагаю, что человек, приказавший устроить такую могилу, — его имя было Индиабу, — и желавший выполнить все многочисленные церемонии, которые соблюдались в те времена, должен был заранее подумать о том, чтобы собрать и сложить на место все эти вещи.
Проделав раскоп и не найдя сокровища, мы решили провести еще два рва в глубь большого кургана, шириной и высотой в четыре фута; прокопав их, мы нашли белый и настолько плотный грунт, что сделали в нем ступеньки, по которым и таскали носилки. Углубившись почти на пять футов, мы нашли на этой глубине несколько глиняных сосудов; в некоторых была зола, в других уголь; некоторые были пусты, другие наполнены костями осетровых рыб. Нашли также пять-шесть бусин величиной с померанец; они были из обожженной глины, глазурованные, похожие на те, что изготовляются в Марке и привешиваются к неводам. Еще нашли мы половину маленькой ручки от серебряного котелка; сверху на ней была змеиная головка.
Когда наступила святая неделя, принялся дуть восточный ветер с такой яростью, что поднимал землю и вырытые комья и камни и бросал их в лицо рабочим, так что сочилась кровь. По этой причине мы решили остановиться и не предпринимать более никаких попыток. Это было в понедельник после пасхи. (35)
§ 12. До сих пор это место называлось «Гульбединовыми ямами», а после наших раскопок оно стало называться — и именуется так до нынешнего дня — «Франкской ямой», потому что проделанная нами в течение немногих дней работа была настолько велика, что казалось — здесь за это короткое время действовало не меньше тысячи человек.
Никаких других достоверных сведений о том кладе мы больше не получали, но полагаем, что — если он там был на самом деле — причиной его сокрытия было следующее обстоятельство: когда предводитель аланов, уже упоминавшийся Индиабу, услышал, что татарский хан идет на него войной, он решил захоронить сокровище, но так, чтобы никто этого не заметил; поэтому он сделал вид, что приготовляет для себя могилу по местному обычаю, и приказал потайно положить туда сначала то, что он считал нужным, а потом насыпать этот курган.
______________
Примечания:
26. Предполагается, что название Contebe соответствует тюркскому Кумтепe, что значит песчаный холм. Археологи допускают предположение, что Contebe совпадает с Кобяковым городищем. Здесь было одно из придонских поселений античной эпохи с негреческим, скифо-сарматским населением, занимавшимся земледелием и рыболовством.
27. День св. Екатерины (Caterina, Catharina) — 25 ноября. У итальянцев встречалось и мужское имя Катерино, Катарино, Катарин. Так звали одного из венецианских послов в Персию, к Узун Хасану: Catharinus Zeno, nobel homo Catarin Zeno. Среди венецианских купцов в Тане был, по записям Барбаро, Catharin Contarini.
28. Фуста — небольшое морское судно.
29. Страва — итальянское искажение названия Астерабад, города в провинции Гурган, или Джурджан, на юго-восточном побережье Каспийского моря. Отсюда вывозили в большом количестве местный шелк-сырец (как и из Гиляна на юго-западном побережье Каспийского моря). Барбаро был осведомлен о сортах шелка и о местах его происхождения. Он пишет о шелке из Страны (sete stravatine) и сообщает (Persia, p. 52 v), что местное население разводит шелковичных червей и для этого имеет огромное количество тутовых деревьев (tengono gran quantita di vermi da seta et hanno gran copia di morari bianchi).
30. Zudecha—остров Джудекка, Дзудекка (la Giudecca), вытянутый длинной полосой с южной стороны Венеции и отделенный от нее Джудеккским каналом, который впадает в огромный канал св. Марка между мысом делла Салуте и островом св. Георгия.
31. Барбаро неоднократно подчеркивал, что он был в Тане в числе венецианских купцов: «nui mercadanti», «noi mercatanti ch'eramo nella Tana».
32. Три дуката в месяц, т. e. 36 дукатов в год, было немалой платой за простой труд землекопа. Группа купцов (семь человек) должна была заплатить 120 наемным рабочим 360 дукатов в месяц, что составляло довольно значительную сумму. Экспедиция запаслась провиантом (victuarie), так что землекопы получали питание. Когда купцы возобновили весной работы на Контебе, они взяли туда 150 землекопов и копали в течение 22 дней.
33. Барбаро, так же как Контарини, употребляет русское слово «сани»: zena, sani (Tana, § 10, 55), sanili, sani, sano (Contarini, p. 102r, 103r,104v). Ср. примеч. 146.
34. На Кобяковом городище (Контебe) археологи определили тип жилищ в виде построек с камышовыми стенами, обмазанными глиной, или же в виде построек со стенами из жердей (как плетни), тоже обмазанными глиной. Сгоревшие стены этих камышовых жилищ и жилищ из жердей могли образовать значительный слой золы. Обгорелая глиняная обмазка приобретала розоватый оттенок. См. более подробные описания античных поселений на Дону в книгах Т. Н. Книпович, В. Ф. Гайдукевича, Б. Д. Шелова.
35. В указанном Барбаро году (1438) Пасха приходилась на 13 апреля. Следовательно, раскопки венецианских купцов на холме Контебe прекратились в понедельник 14 апреля 1438 г.
(по изданию: Барбаро и Контарини о России. М. Наука. 1971 пер. Е. Ч. Скржинской с средневекового списка)
Из книги Путешествие в Тану
§ 8. В те времена, когда консулом в Тане был мессер Пьетро Ландо, приехал из Каира один человек по имени Гульбедин. Он рассказал, что в бытность свою в Каире слышал от какой-то женщины-татарки, что в одном из подобных курганов, называемом Контебе, (26) Аланы спрятали большое сокровище. Эта самая женщина даже сообщила ему некоторые признаки как холма, так и местности. Гульбедин принялся раскапывать курган; он проделал несколько колодцев, то в одном месте, то в другом. Так он продолжал копать в течение двух лет, после чего умер. Люди пришли к заключению, что он только по неспособности не сумел отыскать тот клад.
§ 9. В связи с этим в 1437 году, в канун дня св. Екатерины, (27) в Тане собрались семеро из нас, купцов, в доме Бартоломео Россо, гражданина Венеции. Там были: Франко Корнарио, брат покойного Якобо Корнарио из банка; Катарин Контарини, который впоследствии торговал в Константинополе; Дзуан Барбариго, брат покойного Андреа из Кандии; Дзуан да Валле, который умер капитаном фусты (28) на озере Гарда; это он в 1428 году вместе с другими венецианцами отправился в Дербент, построил с разрешения местного правителя фусту и захватил несколько кораблей, плывших из Стравы, (29) что было поразительно, однако сейчас я прерву этот рассказ; Моизе Бон, сын Александра из Дзудекки; (30) Бартоломео Россо и я (вместе со св. Екатериной, которую я считаю за восьмую в нашем договоре и союзе).
Итак, повторяю, все мы — семеро купцов (31) — находились в доме вышеназванного Бартоломео Россо в канун дня св. Екатерины (причем трое из поименованных лиц уже бывали в этих местах до нас) и вели беседу об этом самом кладе. Наконец мы пришли к соглашению между собой и сделали запись, скрепленную клятвой (документ был написан рукой Катерина Контарини, а копия его и до настоящего времени хранится у меня), о том, что отправимся копать на той горе.
§ 10. Мы нашли сто двадцать человек, чтобы отвезти их вместе с нами на эту работу; каждому мы платили по меньшей мере три дуката (32) в месяц. Спустя восемь дней все мы семеро, вместе со ста двадцатью наемными работниками, выехали из Таны, забрав с собой одежду, продовольствие, оружие и инструменты; все это мы везли на санях (33) (подобно тому, как возят поклажу в России), двигаясь по льду, по реке. Мы добрались до нужного нам места уже на следующий день, потому что оно находится на самой реке и отстоит примерно на шестьдесят миль от Таны.
Курган имел в высоту пятьдесят футов, сверху он плоский. На плоскости находился другой курган, похожий на круглую шапку с полями вокруг, так что два человека могли бы идти по ним один вплотную к другому. Этот второй курган был высотой в двенадцать футов. Нижний курган имел очертание круга, как будто его сделали по циркулю; диаметр его равен 80 футам.
Мы начали врезаться и копать на плоскости большего кургана, там, где начинается меньший курган. Мы имели намерение проникнуть внутрь снизу вверх, до самой верхушки, и хотели проделать широкий ход, идя в длину. В начале раскапывания почва была настолько твердой и промерзшей, что ни мотыгами, ни топорами мы не могли ее разбить; однако, едва углубившись, мы обнаружили мягкую землю. Поэтому в тот день мы хорошо потрудились. На следующее утро, возобновив работу, мы наткнулись на обледенелый грунт, еще более твердый, чем вначале, так что были принуждены оставить тогда свое предприятие и возвратиться в Тану, но все же с намерением и твердой решимостью вернуться к делу весной.
§ 11. К концу марта мы и вернулись, опять с судами и лодками, привезли сто пятьдесят человек и принялись копать. За двадцать два дня мы сделали ход длиной приблизительно в шестьдесят футов, шириной в восемь и высотой в десять футов.
Теперь вы услышите о вещах весьма удивительных и, так сказать, невероятных.
Мы нашли все, как было предсказано. Поэтому мы еще больше уверовали в то, что нам говорилось, и настолько, что, в надежде отыскать сокровище, мы пустились таскать носилки усерднее, чем те люди, которым мы платили, и как раз я стал мастером по носилкам. Удивительное заключалось в том, что верхний слой был черен от травы, затем по всей поверхности лежал уголь. (34) Это, конечно, возможно, потому что, имея здесь же ивовые леса, легко было жечь ивняк по всему кургану. Ниже лежала зола на глубину одной пяди. Это также возможно, ввиду того, что рядом имеются заросли камыша: при его сжигании получалась зола. Ниже, на глубину еще одной пяди, лежала шелуха от проса. По поводу этого можно сказать, что здесь, когда ели просяную кашу, то сохраняли шелуху, чтобы положить ее на это место; однако я хотел бы знать, сколько надо было иметь проса, чтобы заполнить шелухой, да еще на глубину целой пяди, всю поверхность этого кургана? Еще ниже лежала рыбья чешуя, а именно — чешуя морского окуня и других рыб, и также на глубину одной пяди. Конечно, можно было бы сказать, что в этой реке ловилось множество окуней и другой рыбы и их чешуи могло хватить, чтобы покрыть весь курган; однако я предоставляю сообразить самим читателям, насколько это возможно и правдоподобно. Сам я могу лишь удостоверить, что это сущая истина. В связи со сказанным я полагаю, что человек, приказавший устроить такую могилу, — его имя было Индиабу, — и желавший выполнить все многочисленные церемонии, которые соблюдались в те времена, должен был заранее подумать о том, чтобы собрать и сложить на место все эти вещи.
Проделав раскоп и не найдя сокровища, мы решили провести еще два рва в глубь большого кургана, шириной и высотой в четыре фута; прокопав их, мы нашли белый и настолько плотный грунт, что сделали в нем ступеньки, по которым и таскали носилки. Углубившись почти на пять футов, мы нашли на этой глубине несколько глиняных сосудов; в некоторых была зола, в других уголь; некоторые были пусты, другие наполнены костями осетровых рыб. Нашли также пять-шесть бусин величиной с померанец; они были из обожженной глины, глазурованные, похожие на те, что изготовляются в Марке и привешиваются к неводам. Еще нашли мы половину маленькой ручки от серебряного котелка; сверху на ней была змеиная головка.
Когда наступила святая неделя, принялся дуть восточный ветер с такой яростью, что поднимал землю и вырытые комья и камни и бросал их в лицо рабочим, так что сочилась кровь. По этой причине мы решили остановиться и не предпринимать более никаких попыток. Это было в понедельник после пасхи. (35)
§ 12. До сих пор это место называлось «Гульбединовыми ямами», а после наших раскопок оно стало называться — и именуется так до нынешнего дня — «Франкской ямой», потому что проделанная нами в течение немногих дней работа была настолько велика, что казалось — здесь за это короткое время действовало не меньше тысячи человек.
Никаких других достоверных сведений о том кладе мы больше не получали, но полагаем, что — если он там был на самом деле — причиной его сокрытия было следующее обстоятельство: когда предводитель аланов, уже упоминавшийся Индиабу, услышал, что татарский хан идет на него войной, он решил захоронить сокровище, но так, чтобы никто этого не заметил; поэтому он сделал вид, что приготовляет для себя могилу по местному обычаю, и приказал потайно положить туда сначала то, что он считал нужным, а потом насыпать этот курган.
______________
Примечания:
26. Предполагается, что название Contebe соответствует тюркскому Кумтепe, что значит песчаный холм. Археологи допускают предположение, что Contebe совпадает с Кобяковым городищем. Здесь было одно из придонских поселений античной эпохи с негреческим, скифо-сарматским населением, занимавшимся земледелием и рыболовством.
27. День св. Екатерины (Caterina, Catharina) — 25 ноября. У итальянцев встречалось и мужское имя Катерино, Катарино, Катарин. Так звали одного из венецианских послов в Персию, к Узун Хасану: Catharinus Zeno, nobel homo Catarin Zeno. Среди венецианских купцов в Тане был, по записям Барбаро, Catharin Contarini.
28. Фуста — небольшое морское судно.
29. Страва — итальянское искажение названия Астерабад, города в провинции Гурган, или Джурджан, на юго-восточном побережье Каспийского моря. Отсюда вывозили в большом количестве местный шелк-сырец (как и из Гиляна на юго-западном побережье Каспийского моря). Барбаро был осведомлен о сортах шелка и о местах его происхождения. Он пишет о шелке из Страны (sete stravatine) и сообщает (Persia, p. 52 v), что местное население разводит шелковичных червей и для этого имеет огромное количество тутовых деревьев (tengono gran quantita di vermi da seta et hanno gran copia di morari bianchi).
30. Zudecha—остров Джудекка, Дзудекка (la Giudecca), вытянутый длинной полосой с южной стороны Венеции и отделенный от нее Джудеккским каналом, который впадает в огромный канал св. Марка между мысом делла Салуте и островом св. Георгия.
31. Барбаро неоднократно подчеркивал, что он был в Тане в числе венецианских купцов: «nui mercadanti», «noi mercatanti ch'eramo nella Tana».
32. Три дуката в месяц, т. e. 36 дукатов в год, было немалой платой за простой труд землекопа. Группа купцов (семь человек) должна была заплатить 120 наемным рабочим 360 дукатов в месяц, что составляло довольно значительную сумму. Экспедиция запаслась провиантом (victuarie), так что землекопы получали питание. Когда купцы возобновили весной работы на Контебе, они взяли туда 150 землекопов и копали в течение 22 дней.
33. Барбаро, так же как Контарини, употребляет русское слово «сани»: zena, sani (Tana, § 10, 55), sanili, sani, sano (Contarini, p. 102r, 103r,104v). Ср. примеч. 146.
34. На Кобяковом городище (Контебe) археологи определили тип жилищ в виде построек с камышовыми стенами, обмазанными глиной, или же в виде построек со стенами из жердей (как плетни), тоже обмазанными глиной. Сгоревшие стены этих камышовых жилищ и жилищ из жердей могли образовать значительный слой золы. Обгорелая глиняная обмазка приобретала розоватый оттенок. См. более подробные описания античных поселений на Дону в книгах Т. Н. Книпович, В. Ф. Гайдукевича, Б. Д. Шелова.
35. В указанном Барбаро году (1438) Пасха приходилась на 13 апреля. Следовательно, раскопки венецианских купцов на холме Контебe прекратились в понедельник 14 апреля 1438 г.
(по изданию: Барбаро и Контарини о России. М. Наука. 1971 пер. Е. Ч. Скржинской с средневекового списка)
@темы: Краеведение, Интересное